Нелегальным алкоголем займутся всерьёз

Ежегодно серые производители алкоголя (бутлегеры) находят новые способы незаконно поставлять контрафакт на российский рынок. Высокие ставки акцизов на этиловый спирт заставили их перейти на медицинский и даже технический спирты. В результате в нашей стране участились случаи массового отравления нелегальным алкоголем. 

Одна из мер, которая поможет борьбе с этой угрозой — введение акцизов на такие спирты. О том, какие ещё меры прямо сейчас разрабатывают сенаторы рассказал в интервью «СенатИнформ» первый зампредседателя Комитета СФ по бюджету и финанрынкам, глава рабочей группы по совершенствованию госрегулирования производства и оборота алкогольной и табачной продукции Сергей Рябухин.

— Сергей Николаевич, ещё несколько лет назад спикер СФ Валентина Матвиенко подняла тему борьбы с контрафактом на алкогольном рынке. Законодатели принимали ряд новелл, которые должны были победить это зло. Как вы можете оценить эту работу? 

— В Совете Федерации порядка семи лет мы занимаемся данной темой. За эти годы нам удалось предпринять важные шаги на законодательном, административном и технологическом уровне, которые позволили сократить масштаб бедствия. На сегодняшний день «Росспиртпромом» (он занимается вывозом, хранением, уничтожением и утилизацией нелегального алкоголя и оборудования для его производства — прим. ред.) ликвидировано 980 производств и более 160 млн декалитров незаконного алкоголя. Но пока на складах ещё хранятся порядка 60 тыс. тонн контрафакта, оборудования и продукции, которую нельзя употреблять.

— В июле Матвиенко снова подняла тему нелегального оборота алкоголя на встрече с премьер-министром РФ Михаилом Мишустиным. Расскажите, почему бутлегеры продолжают травить россиян контрафактом? 

— За годы работы мы внесли в законодательство порядка 32 поправок. Но ещё остались слабые места, которые позволяют держаться на плаву приблизительно 27% этого криминального рынка.

Например, в поле жёсткого контроля не находится производство и оборот медицинского спирта. Два с половиной года назад убедили Минздрав РФ и кабмин, что нужно постепенно наложить ограничения на производство медицинского спирта. Дело в том, что прямая потребность в нём — 1,6 млн декалитров. При этом производственные мощности заводов, которые получили право на производство медицинского спирта, были на 12,5 млн декалитров.

Соответствующим законом нам удалось сократить производство, но криминал пошёл на чудовищное преступление — начал применять вместо медицинского спирта технические спирты. И появились первые жертвы от метанола. Тогда мы начали бить тревогу.

— Какие есть варианты решения?

— Сейчас за оборотом метанола уполномочен следить Минздрав РФ, однако правильно было бы передать эти полномочия Минпромторгу РФ. С этим согласны и в Правительстве, но пока ещё нет регламентных процедур. Кроме того, уже действует наш закон об уголовной ответственности до 10 лет лишения свободы за незаконные производственные обороты спирта.

Мы также разработали дорожную карту, где предложили установить требования по обязательной денатурации метанола. Так его можно будет легко отличить от этанола по запаху и цвету. Но для этого нужно не только найти грамотных химиков, но и чтобы Минпромторг РФ выступил в качестве заказчика. 

— Какие ещё новации содержит дорожная карта?

— Мы считаем, что все спирты в России должны быть подакцизными, но при этом важно, чтобы новая цена на медицинский спирт не повлияла на стоимость препаратов, содержащих такие компоненты. Для этого предприятиям нужно компенсировать стоимость акциза за счёт госбюджета.

Дело в том, что сейчас ценовая разница в производстве легального и нелегального алкоголя составляет до 80%. То есть, использовать медицинский спирт просто дешевле — это главный аргумент преступного мира.

— А где риск приобрести нелегальный алкоголь выше всего?

— В сельских магазинах, поскольку у нас 71 тыс. населённых пунктов в сельской местности, где магазины принадлежат индивидуальным предпринимателям. Такой малый бизнес не имеет права получить лицензию на право продажи алкоголя. То есть, в 71 тыс. населённых пунктов в России легального алкоголя нет. 

— Есть ли у вас решение для этой проблемы?

— Конечно! Если разрешить предпринимателям брать со складов, завозить легальный алкоголь, то в этом случае они хотя бы ответственны. И тогда мы вытесним из этих населённых пунктов криминальных торгашей.

— На встрече с Михаилом Мишустиным глава СФ также предлагала законодательно закрепить внесудебный механизм уничтожения изъятого в рамках расследования уголовных дел алкоголя. Для чего это нужно? 

— Мы предлагаем вести норму, при которой следователь, который приступил к делу в течение одного месяца, оформляет и проводит исследования этих веществ — нескольких экземпляров изъятой продукции. А всё остальное в течение месяца должно быть уничтожено. Такое правило уже действует по административным делам.

— В 2020 году сенаторы также вносили законопроект, обязывающий производителей стеклянных бутылок ставить на них уникальное клеймо. Инициатива всё ещё находится на рассмотрении Госдумы. Есть ли какие-то шаги в этом направлении? 

— Да, закон так и не был принят, хотя о нём давно просит большинство стекольных заводов. Речь идёт о тех, кто дорожит своей репутацией добросовестного производителя. Мы хотим сделать так, чтобы нелегальную продукцию обычному человеку было легко определить. Например, чтобы вы взяли бутылку, перевернули, посмотрели, есть ли на донышке клеймо. Если нет, то это сигнал: поставь на место и сообщи в МВД или Роспотребнадзор.

— Каковы ваши дальнейшие шаги для реализации столь масштабного плана по избавлению нашей страны от смертельного суррогата?

— Сейчас хотим актуализировать информацию и внести, если потребуется, корректировки к законопроектам, которые уже находятся в Госдуме. Эту работу мы готовы проводить совместно с Правительством, обсуждать возможные варианты, чтобы разработать и внедрить эффективные механизмы для выявления и пресечения нелегального алкогольного бизнеса.